Петр Порошенко был избран президентом Украины в ходе самых честных, самых прозрачных выборов, какие только знала Украина за все годы своей независимости. Сам Порошенко во все дни избирательной кампании оставался в стороне от реальной власти. Обязанности президента (он же спикер парламента) и премьер-министра исполняли люди, входившие в партию его главной соперницы. Самому кандидату, одолевшему вершину, не подчинялся ни один милиционер, ни один судья. Тысячи наблюдателей со всего мира совершенно беспрепятственно следили за руками на столе и под столом. В Украине в ходе последних президентских выборов не отмечено ни одного случая использования административного ресурса. Ни единого! Кто из наших Путиных-Лукашенок-Назарбаевых-Алиевых и прочих Керимовых может похвастать такой безупречной родословной? Но и это еще не все. Сейчас Петру Порошенко 49 лет. Если граждане Украины будут довольны его работой и через пять лет изберут его вновь, не позже, чем в 59-летнем, еще предпенсионном возрасте он окажется на улице с почетной (или проклятой!) приставкой «экс». И вновь ему не будет подчиняться ни один милиционер и ни один генерал. И за все ему воздастся по делам его. Заслужит памятник – удостоится памятника. Заслужит узилища – придется посидеть. И он об этом знает уже сегодня. Еще не вкусивший высших должностных почестей, еще (как это будет по-нашему?)president-elect, он знает, что будет так и только так. И еще он знает, что все эти Путины-Лукашенки-Назарбаевы и прочие Керимовы, как бы они ни пыжились и ни чванились стабильностью своих задниц, слипшихся с тронами, втайне завидуют ему, избранному без трюков и фокусов. И что где-то в темной глубине душ своих, куда и сами заглянуть не отваживаются, они будут ощущать при нем комплекс неполноценности, в котором и под пыткой никогда себе не признаются. А что касается наветов и сплетен, то от воистину избранных лидеров они отлетают, как горох от стены. Ну и что с того, что Донеччина и Луганщина отозвались на выборы вполголоса? В 1864 году в Америке, охваченной жестокой гражданской войной, избрали Авраама Линкольна, хотя половина страны воевала против федеральной власти. Южане называли Линкольна узурпатором. Но поезжайте, посмотрите, как благоговейно разглядывают сегодня вирджинские школьники мраморные кудри знаменитого мемориала. Есть еще одна важная особенность властвования по-европейски, которая будет вызывать раздражение, неприязнь и даже ненависть правящей постсоветской верхушки к украинскому новичку. Янукович со своим золотым батоном, с королевской роскошью уворованного Межигорья был своим среди своих. Кто считал, сколько дворцов у Путина? Кто знает, какой пробы металл в его унитазах на Бочаровом ручье? А заметили ли вы, каким жирным золотом были расписаны стулья, на которых сидели Александр Лукашенко и Ксения Собчак во время недавнего нашумевшего интервью? А знаете ли вы, какую пещеру Алладина являет собою Иссык-кульская резиденция Назарбаева? Никогда не забуду лицо младшего Буша, когда Путин, еще до «однополярного мира», показывал ему кремлевские залы, как бы согбенные под тяжестью навешанного на них золота. «Beautiful, – только и бормотал американский президент. –Beautiful». Наши газеты потом писали, что Буш был потрясен. Я думаю, точнее будет сказать, что он охренел. Белый дом в Вашингтоне тоже не жилище для бедняков, но вот уже двести с лишним лет никому и в голову не приходит увешивать его ювелирным хламом на деньги налогоплательщиков. Российское телевидение вот уже с полгода кормится украинскими сюжетами. Вместо Пензы, Перми, тем более Якутска – Симферополь и Славянск. Говорят, нашим оно интереснее. Но вот украинский премьер Яценюк приглашает телевизионщиков и показывает свою квартиру. Квартира просторная, четыре комнаты, в хорошем районе, однако (не знаю, поверит ли рядовой россиянин?) совсем без шубохранилища. Рыночная стоимость квартиры, в которой живет второй человек Украины, раза в три ниже, чем у нашей депутатки Яровой, совсем недавно вырвавшейся в отечественные властители дум. Беглый президент Янукович, беглый прокурор Пшонка и прочий укрывшийся в России беглый люд оставили по себе богатства, преступность которых не требует доказательств. Теми же цветами и тем же маслом расписана картина высшего света России. Они, конечно, любят Родину, но для воспроизведения этих чувств нет нужды тревожить поэтов. Справятся и бухгалтеры. Можно в рублях, тенге, «зайчиках», но надежнее все же в свободно конвертируемой валюте. Постсоветская элита проверила на себе, что свобода валюты – высшая из свобод. Когда приезжают опустить бюллетень Путин или даже Медведев, их по два часа ждут заранее отобранные и трижды обысканные представители трудящихся. От всей прочей публики, включая местных избирателей, окрестности тщательно очищены. На свою инаугурацию Путин ехал по безлюдной, будто после мора, Москве. В репортажах из Киева мы видели, что А. Турчинов и А. Яценюк стояли за своими бюллетенями в общих очередях. Председатель участковой избирательной комиссии не подносила им цветы (за счет бюджета, не так ли?). Дети не пели, не плясали. Кто пришел раньше и. о. президента, голосовал раньше. Кто позже – позже. Ничего подобного ни один из российских каналов, разумеется, не показал, но это как раз не важно. Куда значительнее то, что на территории бывшего СССР на глазах вырастает второй полюс притяжения. Украина – это не отчужденная прохладная Прибалтика. Украина – это те же мы, только в чем-то отважнее, где-то умнее и как-то честнее. Пройдет совсем немного времени, ну, года три-четыре. Многополярность на территории бывшего СССР из сказки станет былью. Вокруг второго центра консолидируются белые ленточки, белые воротнички и просто блондины всей Евразии. Будет на практике доказано, что упразднение крепостного права в 1861 году не обязательно побуждает чиновника брать взятки. Будет на деле подтверждено, что внедрение европейских стандартов в легкую и пищевую промышленность не является подрывной деятельностью. И даже пилить бюджет совсем выйдет из моды – разве что изредка и по предписанию врача. И только самые последовательные адепты стабильности, памятуя, как славно им жилось при кровавых режимах Путина-Назарбаева, будут тихо бурчать: и дался им этот второй полюс! При одном было все же теплее.