«Медицина едет!»
Светлана СКАРЛОШ
Медицинские поезда — спасение для обезлюдевшей российской провинции. С одним из них корреспондент «Огонька» отправилась на север
Регистратор Зоя ведет учет больных Как и в обычном помещении, в регистратуру очередь Старший проводник Александр смотрит - придет ли кто еще на прием У проводников в таком рейсе времени много - поезд весь день стоит Окулист Светлана Шацкая ведет прием ...Где у вас тут кабинет КГБ? - пациент Володя, перепутал КГБ с ЭКГ
Красно-синий лакированный поезд с медицинскими крестами — точно из детского игрушечного набора — отошел с ярославского вокзала согласно расписанию — в 19:58. На борту гордая надпись: «Хирург Николай Пирогов». А рядом табличка: «Регистратура. Вагон № 2».
— Это кто среди вас Николай Пирогов? — притопывая на морозе около «регистратуры», спрашивают пациенты передвижной поликлиники — жители дальних северных поселков.
— Давно уж помер! — смеются врачи.
— Доктор тоже? Видать, хороший человек был, раз поезд назвали.
— Наркоз придумал, правила гигиены стал активно вводить, — важно отвечают пироговцы и выдают пациентам бахилы. Все как в обычной поликлинике.
Медицинский поезд «Хирург Николай Пирогов» курсирует по Северной железной дороге уже два года. Поезд оснащен лучше многих городских поликлиник — рентген, УЗИ, ЭКГ, эхокардиограмма, лаборатория. Современный стоматологический кабинет и офтальмолог с компьютерным диагностическим оборудованием. Если идти из вагона в вагон — натыкаешься на таблички: «Гинеколог», «Хирург», «Невропатолог», «Эндокринолог», «Отоларинголог», «Психотерапевт».
— Ого! У вас и психотерапевт есть! — удивляюсь я начальнику поезда в ипостаси дорожного главврача Евгению Пятакову.
— Был-был — уже нету. Заменили на кожвенеролога, — отвечает Евгений Михайлович. — Этот специалист нужнее. К тому же ну сколько человек за день успевает принять психотерапевт? Два-три. И что вы думаете, после первичной консультации, обозначив душевную проблему, они поедут за психоанализом в Архангельск или Воркуту? Тут с душевными болями все по старинке. Выпил — закусил — полегчало.
Заслышав, что «едет медицина», местные бабы кутаются в серые пуховые платки и выстраиваются к половине восьмого на перроне. Мужичков совсем мало — сильному полу несвойственно интересоваться своим здоровьем. «Потому и смертность среди мужчин преклонного возраста, считай, вполовину больше», — говорит терапевт поезда Валерий Маликов. Однако чем меньше населенный пункт, тем меньше шансов что-то узнать о своем здоровье у представителей обоих полов. Так, на тысячу пациентов положен один окулист. Чтобы «завести» эндокринолога, нужно иметь «приход» не менее 2 тысяч. И 3 тысячи женщин должны быть зарегистрированы в населенном пункте, чтобы оправдать ставку гинеколога. В поселке Кожва есть медпункт с фельдшером, а вот Косью с числом жителей 150 человек не дотягивает даже до фельдшера — пару раз в неделю к жителям поселка приезжает медсестра за 100 километров «оказать медицинскую помощь».
САНИТАРЫ КОСМОСА
Наверное, не случилось бы этих поездов, не попадись Олегу Атькову, врачу-космонавту, доктору медицинских наук и вице-президенту ОАО РЖД старый советский фильм «На всю оставшуюся жизнь», снятый по мотивам киноповести «Поезд милосердия». «Навеяло какие-то мысли», — говорит Олег Юрьевич. Зацепило. Санитарные поезда, спасавшие раненых солдат, ушли в прошлое вместе с войной, но никуда не делась необходимость спасать мирных жителей из отдаленных, лишенных всякой централизованной и цивилизованной медицинской помощи. По сути, Атьков сделал апгрейд санитарного поезда и перепрофилировал его деятельность: с эвакуационной на консультационно-диагностическую. Привычность врача-космонавта к технике последнего поколения позволила оснастить поезд так, что и в городской поликлинике не все из «дорожного арсенала» можно найти.
— Это дает возможность жителям отдаленных поселков почувствовать себя не совсем уж оторванными от жизни, цивилизации, медицинских технологий, — говорит Олег Юрьевич. — Нужно сказать, первый поезд («Здоровье»), ставший на рельсы в 1993 году, был оснащен много проще современных («Николай Пирогов», «Матвей Мудров», «Святитель Лука»). На борту «Луки» есть даже педиатр и маммолог. Этот поезд сразу изготавливался как медицинский. А «Пирогова» переделывали из немецкого состава б/у.
Кроме цифрового флюорографа, маммографа, кабинета УЗИ и прочих диагностических новинок современные «поезда милосердия» оборудованы «центром телемедицины». «Опыт космический я переложил на земную медицину», — поясняет Олег Юрьевич. Две спутниковые самонаводящиеся тарелки, видеотерминал, ноутбук, DVD- рекордер и два спутниковых телефона позволяют в случае необходимости связаться в режиме реального времени с ведущими специалистами Москвы.
— В одном из рейсов к нам попали двое детей 3 и 5 лет с пороком сердца, — вспоминает главврач «Пирогова» Евгений Пятаков. — Мы провели обследование, подтвердили диагноз — нужно было решать вопрос о срочности госпитализации. С помощью центра телемедицины связались с Институтом Бакулева — специалисты в прямом эфире посмотрели маленьких пациентов, наши заключения и тут же интернетом передали направление на госпитализацию младшего ребенка. Вряд ли бы родители добрались сами до московского института — дорого, долго, а главное — сложно попасть на прием, нужно знать к кому.
ПОЛИКЛИНИКА НА ДОМ
Надежда Желтобрюхова из поселка Кожва действительно считает медицинский поезд своей районной поликлиникой — еще первым рейсом у нее обнаружили сахарный диабет.
— Это следить нужно — как раз два раза в год проезжает поезд, и я прихожу.
Можно, конечно, записаться на прием в Печорскую поликлинику.
— Да туда, миленькая, пойди доехай! Садишься в поезд ночью, чтоб затемно еще быть под поликлиникой и успеть взять талончик. А потом весь день в очереди. Если дождешься — врач отправит на анализы или еще к другому специалисту. Снова на другой день ехать, а того специалиста может и не быть вообще.
Специалистов, судя по всему, «нет вообще» многих.
— Что за врач-эндокринолог, многие понятия не имеют, — говорит Оксана Ивановна (врач-эндокринолог). — Я как-то пригласила стоящую в очереди женщину на осмотр. «А мне к вам не нужно, я такого врача не знаю», — отвечает.
Поселок Сыня — это два пятиэтажных дома и три, похожих на длинные бараки, двухэтажных. За десять минут проходишь все село и сразу оказываешься в лесу.
— Прописано 900 человек, а живут 400, — говорит продавщица местного магазинчика. — Раньше зона была — поселение большое. Целых три детских сада работало! А семь лет назад зону расформировали. Считай, в каждой семье кто-то сидел.
— Ну, топай скорее! — грубо пихает толстая баба к регистратуре сухого, как вяленый лещ, мужа. Задрал мужик свитер в диагностическом купе, и вся его лагерная биография на морщинистой коже синими чернилами стала очевидна. Но когда обнажилась баба, даже не слишком знающие врачи разобрали, что она была на зоне куда большим «авторитетом», чем супруг.
Ближайшая поликлиника (равно как и аптека) — все в тех же Печорах. Подъездных путей нет — все «лагерные места».
Многих пациентов врачи запоминают в лицо, а не по карточкам: Колька впервые пришел обследоваться сам в 10-летнем возрасте, стащив свои документы у пьяного отца. «Маленький мальчик с нереально взрослыми глазами», — сказала о нем старшая медсестра.
— Записался в регистратуре, — вспоминает начальник поезда Евгений Пятаков, — причем не ко всем врачам подряд, а «по беспокойствам». Закололо у него как-то слева — попросился к кардиологу. Случалось, болел живот — определил себе пройти терапевта. Завидев меня в коридоре, очень серьезно сдвинув бровь и откашлявшись, спросил: «А уролог у вас есть? Мне нужно с ним по-мужски поговорить».
Уролог на борту был, Коля получил заключение «здоров» и с тех пор каждый раз дожидается поезда — заходит поздороваться, поговорить с врачами «за жизнь».
В обычной поликлинике не то что «за жизнь» — о своем собственном диагнозе поговорить не разгонишься — 12 минут на больного положено по госстандартам. В поезде госстандарты стираются: доктор меньше пишет в карточку, больше и обстоятельнее объясняет пациенту.
Переезжая от станции к станции через пол-России, медики отмечают общие «осложнения» каждого района.
— В Плисецком почти у всех проблемы с печенью, — говорит терапевт, — там у них вода плохая.
— А на станции Елецкая приходят женщины с выкрученными суставами, — рассказывает хирург. — У них там городок отапливается углем, и в кочегарке кидают уголь исключительно бабы. Я как-то спросил: «А мужики что ж?» «А не смогают мужики-то!» — отвечают.
Случается, в знак благодарности несут к походному докторскому столу грибы и соления. Но могут и стекла побить: «Чего стали на переходе — второй день торчат, обходить три вагона до лесу», — возмущались мужички в одном поселке, колотя дорогущий вагон немецкого производства. Но каждый медик знает — поезд ждут. Еще только подали состав на третий путь вокзала в Ярославле, а бабы уже передают друг другу: «Слыхала? Медицина едет!»
