Димка Медведев, сорокадевятилетний мальчик, отданный пятнадцать лет тому во двор к Плешивому Карлику, в ночь под католическое Рождество не ложился спать. Дождавшись, когда хозяин ушли к Кириллу к заутрене, он достал из футляра новенький «Parker», отслюнил из-под принтера несколько листов гербовой бумаги, и, испуганно покосившись на окно, залитое кроваво-рубиновым светом Кремлевских звезд, аккуратно вывел первые буквы:
«Милый дедушка, Михал Сергеич!
Весь прошедший год я вел себя хорошо, слушался старших, и действовал строго в соответствии с линией, разработанной Юрием Владимировичем и, заложенным твоими руками первым кирпичом в построении нашего великого, нового государства.
И вот я с горечью вынужден теперь довести до твоего сведения, что любимчик твой, Владим Владимыч, оказался натурально сволочью! Даже больше того – казёл этот винторогий просрал все что можно было и что нельзя тоже просрал.»
Димка, словно серфер, оседлавший волну, ощутил драйв куража, отчего раскраснелся, надул щёки и лихо сплюнул в сторону откушенный кончик «Parkerа».
- Ща, я те покажу, урод, чем «Айфон» от «Йоптафона» отличается! – подумал он и, не теряя ритма, продолжил:
«Просрал он буквально все, милый мой дедушка, Михал Сергеич, но подробно я тебе отписывать не буду, потому как очень тебя люблю и не хочу расстраивать.
Вот, сам посуди: все было тихо, мирно, все по плану, все по инструкции, – нет, надо было ему с цепи сорваться и начать отсебятину через колено пороть! Ну, подписал бы Янукович эту бумажку с Европой, хуле? И не такие бумажки в унитазы спускались! Замылили б, укатали сивку, как говорится, в крутые горки! Да они б её ратифицировали ещё лет триста! Дак нет же ж, пальцы веером: «Я – царь! Я – император! Я на свете всех страшнее! Янукович – дурак! Витька – сидеть, Витька – лежать, хохлы – не государство…»
А был бы умным твой Владим Владимыч, погуглил бы с моё – знал бы, что дурак – существо нежное, чуткое, оно ласку любит, и отличается повышенной интуицией и тонкой организацией души. А укропы, они какие-никакие, но тоже народец, оказался… И ведь Украина, – Димка мечтательно сглотнул, – это ж такая корова дойная, её ж доить - не передоить! Так нет же ж, по рогам он ей и промеж её… Вот и попёр сказ через рога! И что теперь нам, нормальным, делать из-за этого идиота?
Дедушка, милый, у нас же все было на мази! У нас уже везде были друзья послушные расставлены! – Димка всхлипнул, – Да нам ещё пару лет работы и мы б ту Европу нафаршировали нашими как бочку норвежской селедкой, под завязку, сверху вниз, от «воротничков» и до посудомоек. А в Украине и так все было наше, если б не борзеть в открытую!
И теперь, из-за этого ничтожества, из-за этого чирья на пукане рассейском, все, буквально все сыпется к чертям собачьим – нас отовсюду выпирают, валят газ, валят нефть, послы нам ржут в лицо и ни во что не ставят! С кем теперь в десна целоваться, с мишкой австралийским?!» Димка мстительно сверкнул налитым от напряжения глазом, – Мои селфи все равно круче!
«И вот, вместо того, чтоб замиряться с укропами, твой любимчик бросает все дела государственные и бежит в тайгу сибирскую с песцом в прятки играть! Нормально вообще? Добежал, сука, до Монгольской границы и, если б не шаманы местные, песец бы его нашёл раньше, чем госохрана. С трудом завернули его в белокаменную, дела государственные вершить, но работник из него, сам видишь, никакой.
Дедушка милый, послушай меня, он вышел из доверия, он завалил все дело, над которым столько трудились все мы и многие-многие наши товарищи, начиная с Юрия Владимировича! Он физически не способен довести до свершения ваш труд к 2017 году, из-за своего высокомерия и самовозвеличивания, а ведь он всего-то на пару сантиметров выше, чем я, и то, только за счет спецкаблуков! Его самовлюбленность загнала наше с вами великое государство в глухой медвежий угол!»
Димка хмуро зыркнул в угол, где висела поясная икона Владим Владимыча, метко плюнул в нее, набрал полную грудь воздуха, но про Кирилла дедушке писать воздержался, мало ли чего, и шумно выдохнул.
«Милый дедушка, Михал Сергеич! – с надеждой продолжил он. – Ты видишь, что я пишу тебе заблаговременно, чтоб ты смог его прибрать ещё до Нового 2015 года, а то останется наша Великая Россия не то, что без Кенигсберга, а и без Мордовии останется! Надо уносить ноги, пока целы. Оставить в покое укропов, вернуть им Крым, откупиться деньгами, пока они про Кубань не вспомнили, и забыть этих крохоборов, как страшный сон».
Димка платочком вытер со лба выступивший пот, плевок с поясной иконы. Димка ощутил усталость: он сказал все, что должен был сказать дедушке. Он знал, что если не он, то никто про это дедушке не расскажет. Димка вернулся к столу, склонился над письмом и подписался: «Я, Медведев Дмитрий Анатольевич».
Аккуратно сложив письмо, засунул его в «Айфон», и, положив «Айфон» под подушку, сладко и мечтательно улыбаясь, мирно заснул.
Ему снился новый, 2015 год.
2015 год без Володьки.
http://durdom.in.ua/uk/main/article/article_id/24332.phtml
