Глузман про початок 90х

[bugaga]

З половиною тез тексту я би не погодився. Але дещо влучно підмічено.

Знаю, и я в этом виноват. Лично я. Но я был искренним. Всегда. Или почти всегда. У меня не было никаких политических амбиций, я не стремился к карьере, не выбирал друзей для вхождения в круг «статусных». Я наивно представлял себе будущую профессиональную жизнь одномерно и романтически. Я хотел быть добрым врачом, читателем в академической библиотеке и слушателем в зале филармонии. И так – всю жизнь. Долгую, спокойную и тихую. Я с упоением читал Томаса Манна и Германа Гессе, а не Всеволода Кочетова… был в СССР такой «классик». И я очень не хотел жить в тюрьме. Потому что читал в самиздате Солженицына и Шаламова, слушал новости по «Голосу Америки» и «Свободе».

Я многое сумел бы простить советской власти. Даже глубоко не любя, презирая её. В той стране тысячи людей читали самиздат, миллионы регулярно слушали по ночам «вражьи голоса». И члены КПСС, и беспартийные, и комсомольские активисты. Такая была страна. Так, двоедушием жили многие. Миллионы. Я – не сумел, переступил грань неофициально дозволенного. Хотя и очень боялся тюрьмы. Эмоции, а не рассудок привели меня к мысли доказать, что Петр Григорьевич Григоренко – психически здоровый человек. Доказал. И продолжал надеяться, что чаша тюремная меня минёт.

Увы, за это «антисоветское деяние» пришлось платить. Годами собственной жизни. Странной, жестокой, серой жизни в тюрьме. Яркой, радостной жизни рядом с невиданными прежде людьми. И я платил, ни о чем не сожалея, не стремясь к возвращению в мир сытого страха и сытого двоедушия. Там, в тюрьме, в советской тюрьме меня научили быть свободным. Жить – свободным. В карцерах, с голодовками протеста, с тайно уходящими в самиздат и тамиздат стихами, публицистикой и прозой.

    Трудно было возвращаться в Киев. В осклизлую от страха советскую жизнь. Без будущего. В социальное одиночество. В ожидание нового, последнего ареста. Не успели, генсек КПСС Горбачев затеял косметический ремонт. В результате империя распалась.

На референдуме я сказал этому распаду «да». Нет, я не испытывал радость, принимал это как факт, как предусмотренную историей данность. В конце концов, как необходимость для миллионов людей научиться самостоятельно управлять своей жизнью. У меня, бывшего советского зэка, эффективно сопротивлявшегося тоталитарному злу, тогда не было эйфории. Я жил в тревоге.

Я не боялся воспитанных империей офицеров КГБ, завербованных ими осведомителей, мелких и крупных партийных работников… Я боялся своих. Тех, с кем меня соединила судьба в брежневской тюрьме. Когда-то по каким-то своим тихим делам я пришёл в офис «Руха» в Музейном переулке. Там, именно там я понял: советская власть не уйдет. Десятки отрастивших патриотические усы профессиональных комсомольских активистов сновали по коридору с какими-то бумагами, одетый в вышиванку усач категорически не захотел отвечать на мой вопрос, заданный по-русски. Потом я увидел его по телевизору на трибуне парламента. Знавший его вблизи «дважды зэка» Генрих Алтунян пояснил: не ответивший мне активист «Руха» - недавний комсомольский лидер то ли из Луцка, то ли из Ровно.

Увы, я не мог тогда открыть свою душу, утешить свою тревогу у дорогого моего учителя и друга Ивана Алексеевича Свитлычного. Он был тяжко болен. Целенаправленными стараниями председателя украинского КГБ Федорчука Украина лишилась своего единственного морального авторитета. Мозг Ивана умирал. А мне тогда, после посещения Музейного переулка, так нужна была его, мудрого, поддержка… Я сомневался, в такой ситуации идут к Мудрому. Мне не к кому было идти.

Я всегда – субъективен. Таким и должен быть посторонний. Не чужой, а посторонний. Сначала я был таким, осознавая себя евреем в Советской Украине. Затем – читая и слушая запрещенную правду о стране, где жил. После этого – став узником, особо опасным государственным преступником. После, в Музейном переулке, я опять почувствовал себя посторонним. Остро, болезненно осознал: к власти в стране идут те же.

И здесь дело совсем не в политике. Ярко помню искреннюю радость третьесортных советских профессоров, лихо оседлавших коня независимости. Это они, неспособные всерьез конкурировать с коллегами в Ленинграде и Москве, Рязани и Новосибирске, быстренько создали десятки всевозможных академий наук, в том числе и бюджетно финансируемых. Вытесняя одновременно за пределы Украины серьезных ученых, математиков, биологов и технарей, не сумевших в одночасье перейти к преподаванию на украинском языке.

    «Учеными» становились партийные аппаратчики, специалисты по научному коммунизму, всерьез осваивавшие премудрости научного национализма. А как взлетели в званиях и в своей государственной полезности многочисленные медицинские слабаки, жадно поглощавшие бюджетные деньги на всевозможные постчернобыльские страшилки.

Это было тогда так патриотично, во всех бедах нашего здравоохранения винить малые дозы радиации. Даже психиатры от этого сытного пирожка кусочек отъели. Имена – известны. Некоторые, дожившие до сих дней, научно попискивают сегодня на темы модного диагноза посттравматического стресса. Дают интервью, пишут статьи. Пугают. Это ведь так патриотично.

Я – посторонний. Это моя судьба, по-видимому. В стране ликующих Чичиковых, торжествующих Бобчинских и Добчинских, в стране, залгавшей саму себя, я всё чаще ухожу в память о своем прошлом. Тюремном прошлом. Где опять и опять говорю о Фолкнере и Кобо Абэ с буржуазными украинскими националистами и прочими жидобандеровцами, где мир резко разделен на правду и ложь, где никто ничего не знает о своем и своей страны будущем. Где все еще живы мои милые друзья Евген Прышляк, Дмитро Басараб, Васыль Пидгородецькый, Ионас Матузевичус, Иварс Грабанс, Саша Чекалин… Там я не был посторонним.
Семен Глузман

[div]

З половиною тез тексту я би не погодився. Але дещо влучно підмічено.

Семен Глузман

[/quote]

А как по мне так в тексте нет ничего с чем бы можно было не согласиться.
Сам наблюдал все это в реале, в симферопольской Просвите. Отвратительное зрелище

[Rost_I]

З Вікіпедії:
У серпні 2010 року президент України Віктор Янукович ввів Семена Глузмана у Громадську гуманітарну раду при президенті України[15]. Семен Глузман схвально відгукується про діяльність уряду Азарова [1] та схвалює арешт Юлії Тимошенко. [2]

[serginio]

З Вікіпедії:
У серпні 2010 року президент України Віктор Янукович ввів Семена Глузмана у Громадську гуманітарну раду при президенті України[15]. Семен Глузман схвально відгукується про діяльність уряду Азарова [1] та схвалює арешт Юлії Тимошенко. [2]

прочитав посилання [2]
схвалення не знайшов....

[Rost_I]

Ну, то ж Вікіпедія...
Подивився посилання. Дійсно, Глузман, як дуже обачлива розумна людина (яких серед євреїв переважна більшість) не сказав прямо "я схвалюю арешт Тимошенко". Втім у роздумах у зв'язку з ув'язненням Тимошенко він написав наступне:
"Буду говорить прямо: у Юлии Владимировны Тимошенко сегодня скверные советчики. Время интереса к ней вскоре закончится. Яркая судьба, характерная для переходного периода, для революционной ломки с неизбежным периодом повышенного пенообразования, угасает. Остаётся человек, уже невостребованный, раздражённый невниманием к своей персоне, а остальное – исчезает. В историю, в музей восковых фигур украинского прошлого. Где, я надеюсь, чемпионом по деструктивности всё же будет не она, Юлия Владимировна, а серый и бессмысленный президент Ющенко."
і далі:
"Но я – не о политиках. И, даже, не об избирательности правосудия, ярко проявившего себя в случае с Тимошенко (я уже писал об этом ранее). Я – о тюрьме, о нашей украинской тюрьме, ставшей, пожалуй, объектом внимания №1 в украинских масс-медиа. Но, к сожалению, только одной тюрьме, где узница – Юлия Владимировна. Мой английский коллега, наблюдавший по TV картинки из суда над Тимошенко, сказал: английский судья жёстко и быстро пресёк бы оскорбительное, неуважительное поведение такого участника процесса, арест был бы минимальным средством наказания."
і наприкінці:
"Теперь многое изменится. Судьбы арестованной номенклатуры ярким прожектором осветили многие (не все!) проблемы украинской тюрьмы. Зачастую, серьёзные проблемы. Не погаснет прожектор общественного внимания, глядишь, и массажные столы в тюрьмах появятся. По одному на камеру. Мне, советскому арестанту, такие вольности и не снились."

прямого схвалення в тих словах немає. Але і засудження зовсім ніякого. Більше того, відчувається певна іронія, подив з факту, що посадили лише її, а також відвертий сарказм (щодо умов перебування ЮВТ у в'язниці)

[div]

прямого схвалення в тих словах немає. Але і засудження зовсім ніякого. Більше того, відчувається певна іронія, подив з факту, що посадили лише її, а також відвертий сарказм (щодо умов перебування ЮВТ у в'язниці)

Я полность разделяю отношение Глузмана к аресту ЮВТ потому как и он я, в отличие от политиков, не связан политическими обязательствами.
Как можно осуждать арест человека который ДОЛЖЕН СИДЕТЬ?
Всю эту БЮТовскую камарильлю должны посадить вместе с "командой проффесионалов" имени ВФЯ

[Rost_I]

мова не про Тимошенко. Мова про те, що Глузман, який так чудово описує події минулих років, єкстраполюючи дещо з того на сучасність, свого часу фактично став частиною системи Януковича, приймаючи з його рук посади, а також підтримуючи Азарова особисто. Його ставлення до арешту Тимошенко - лише епізод

[div]

мова не про Тимошенко. Мова про те, що Глузман, який так чудово описує події минулих років, єкстраполюючи дещо з того на сучасність, свого часу фактично став частиною системи Януковича, приймаючи з його рук посади, а також підтримуючи Азарова особисто. Його ставлення до арешту Тимошенко - лише епізод

Рост, от ты лично читал ссылку про "пидтрымку"?
Вот нижеследующее?

Семен Глузман схвально відгукується про діяльність уряду Азарова [1]

Далее то что говорит Глузман по этой ссылке

Главное, положительное впечатление: позиция премьер-министра Азарова, позиция умного и осторожного человека, желающего минимизировать неизбежные риски и противоречия при проведении столь масштабной социальной реформы.

Где в этой прямой речи поддержка правительства для меня загадка. Максимум что можно углядеть это поддержка не самого Азарова, а его конкретной позиции на этом совещании по конкретному вопросу.
ПисАтель который писАл в Вике из этого слепил поддержку всей деятельности правительства.
Ты из этого уже слепил "поддерживал Азарова лично" и еще более, то что он стал частью системы Януковича. Ну наподобии Чечетова или Лукаш.

Ребята вы вообще в своем уме? Думать же надо хоть немножко

[serginio]

Ну, то ж Вікіпедія...
Подивився посилання. Дійсно, Глузман, як дуже обачлива розумна людина (яких серед євреїв переважна більшість) не сказав прямо "я схвалюю арешт Тимошенко". Втім у роздумах у зв'язку з ув'язненням Тимошенко він написав наступне:
"Буду говорить прямо: у Юлии Владимировны Тимошенко сегодня скверные советчики. Время интереса к ней вскоре закончится. Яркая судьба, характерная для переходного периода, для революционной ломки с неизбежным периодом повышенного пенообразования, угасает. Остаётся человек, уже невостребованный, раздражённый невниманием к своей персоне, а остальное – исчезает. В историю, в музей восковых фигур украинского прошлого. Где, я надеюсь, чемпионом по деструктивности всё же будет не она, Юлия Владимировна, а серый и бессмысленный президент Ющенко."
і далі:
"Но я – не о политиках. И, даже, не об избирательности правосудия, ярко проявившего себя в случае с Тимошенко (я уже писал об этом ранее). Я – о тюрьме, о нашей украинской тюрьме, ставшей, пожалуй, объектом внимания №1 в украинских масс-медиа. Но, к сожалению, только одной тюрьме, где узница – Юлия Владимировна. Мой английский коллега, наблюдавший по TV картинки из суда над Тимошенко, сказал: английский судья жёстко и быстро пресёк бы оскорбительное, неуважительное поведение такого участника процесса, арест был бы минимальным средством наказания."
і наприкінці:
"Теперь многое изменится. Судьбы арестованной номенклатуры ярким прожектором осветили многие (не все!) проблемы украинской тюрьмы. Зачастую, серьёзные проблемы. Не погаснет прожектор общественного внимания, глядишь, и массажные столы в тюрьмах появятся. По одному на камеру. Мне, советскому арестанту, такие вольности и не снились."

прямого схвалення в тих словах немає. Але і засудження зовсім ніякого. Більше того, відчувається певна іронія, подив з факту, що посадили лише її, а також відвертий сарказм (щодо умов перебування ЮВТ у в'язниці)

ну констатація є

[Rost_I]

Ну, то ж Вікіпедія...
Подивився посилання. Дійсно, Глузман, як дуже обачлива розумна людина (яких серед євреїв переважна більшість) не сказав прямо "я схвалюю арешт Тимошенко". Втім у роздумах у зв'язку з ув'язненням Тимошенко він написав наступне:
"Буду говорить прямо: у Юлии Владимировны Тимошенко сегодня скверные советчики. Время интереса к ней вскоре закончится. Яркая судьба, характерная для переходного периода, для революционной ломки с неизбежным периодом повышенного пенообразования, угасает. Остаётся человек, уже невостребованный, раздражённый невниманием к своей персоне, а остальное – исчезает. В историю, в музей восковых фигур украинского прошлого. Где, я надеюсь, чемпионом по деструктивности всё же будет не она, Юлия Владимировна, а серый и бессмысленный президент Ющенко."
і далі:
"Но я – не о политиках. И, даже, не об избирательности правосудия, ярко проявившего себя в случае с Тимошенко (я уже писал об этом ранее). Я – о тюрьме, о нашей украинской тюрьме, ставшей, пожалуй, объектом внимания №1 в украинских масс-медиа. Но, к сожалению, только одной тюрьме, где узница – Юлия Владимировна. Мой английский коллега, наблюдавший по TV картинки из суда над Тимошенко, сказал: английский судья жёстко и быстро пресёк бы оскорбительное, неуважительное поведение такого участника процесса, арест был бы минимальным средством наказания."
і наприкінці:
"Теперь многое изменится. Судьбы арестованной номенклатуры ярким прожектором осветили многие (не все!) проблемы украинской тюрьмы. Зачастую, серьёзные проблемы. Не погаснет прожектор общественного внимания, глядишь, и массажные столы в тюрьмах появятся. По одному на камеру. Мне, советскому арестанту, такие вольности и не снились."

прямого схвалення в тих словах немає. Але і засудження зовсім ніякого. Більше того, відчувається певна іронія, подив з факту, що посадили лише її, а також відвертий сарказм (щодо умов перебування ЮВТ у в'язниці)

ну констатація є

я розцінюю його слова в даному випадку як "це несправедливо, що посадили лише Тимошенко, а решта на свободі"

[Kiama]

З Вікіпедії:
У серпні 2010 року президент України Віктор Янукович ввів Семена Глузмана у Громадську гуманітарну раду при президенті України[15]. Семен Глузман схвально відгукується про діяльність уряду Азарова [1] та схвалює арешт Юлії Тимошенко. [2]

прочитав посилання [2]
схвалення не знайшов....

А я лично её арест одобряю. И не вполне понимаю, зачем по итогам Майдана ее выпустили. Т.е., понимаю, но она сама говорила, что "справедливость есть".

А если ее судить по справедливости, а не по киреевски - там на пожизненное потянет... 

[Kiama]

я розцінюю його слова в даному випадку як "це несправедливо, що посадили лише Тимошенко, а решта на свободі"

 

[serginio]

А я лично её арест одобряю. И не вполне понимаю, зачем по итогам Майдана ее выпустили. Т.е., понимаю, но она сама говорила, что "справедливость есть".

А если ее судить по справедливости, а не по киреевски - там на пожизненное потянет... 

ну мова ж взагалі то не про арешт а про зміст вікіпедії