Господь, повесь меня на рею, в сковороде поставь на газ,
но мне приятно, Сев. Корея обосралась в который раз.
Причем, не то, чтоб я злораден. Не то, чтоб им желаю зла.
А просто любопытства ради. И чтоб статистика была.
Наверно ради этикета я должен выразить печаль: у вас там грохнулась ракета, ах боже ж мой, безумно жаль. Мне правда жаль на самом деле корейский инженерный цех. Который, видимо, расстрелян, включая родственников всех.
Но есть один закон природы: всё будет падать каждый раз в стране, где толком нет свободы, и где у власти пидарас. Тут все гниет и все хиреет, и граждане живут в аду. (Напоминаю, что Корея сейчас имеется в виду.)
Какие могут быть ракеты, когда на каждом чертеже великого вождя портреты рисует кульман сам уже? В стране, где любят бегать строем перед начальством, чуть дыша.
Союзничать с любым отстоем и опасаться СэШэА.
Где нет коварнее измены и нет ужаснее вины, чем пожелание замены великого вождя страны.
Где модно доносить на близких, лизать подошву сапога, учиться красть из общей миски и хором лаять на врага.
Где жопа так привыкла к розгам, что чешется, когда их нет.
И каждый, кто родился с мозгом, мечтает жить в другой стране.
И те из них, кто похрабрее, давно сбежали за бугор.
(У нас о Северной Корее, напоминаю, разговор.)
Какая физика и атом в стране, где по уши навоз.
Где самым главным аппаратом был и остался паровоз.
Какие к черту полимеры в пространстве круговых порук — где сверху назначают мэров, а мэры назначают слуг.
Где иностранную угрозу преподают уже с яслей.
Где лидер правит до склероза, пока не ляжет в мавзолей.
Где граждане крадут тележку, когда идут в универмаг.
Где митинги идут в поддержку того, кто у руля и так.
Где в результате школьной дружбы в министры набрано говно.
Где больше развиты спецслужбы, чем медицина и кино.
Какая на хрен там ракета? Фанера плюс хороший грим.
(Я вам напоминаю, это — мы про Корею говорим.)
Я думаю, уже скорее на Землю упадет Луна, чем возродится из Кореи опять нормальная страна.
Законы Дарвина пока что нигде не отменил Господь: повесишь умников на мачту, а остальных велишь пороть — чтоб честный вечно жил без денег, чтоб компетентный был неправ, а каждый лодырь и бездельник имел набор таких же прав.
И так из каждого народа, немного порулив страной, нетрудно вывести породу путем селекции одной. Всего немного потрудиться, пропалывая огород, — и через три десятка лет лет родится другой особенный народ.
Умеющий лишь ползать раком, целуя ноги палачу. С таким не сваришь «Доширака».
Уж про ракеты я молчу. И будут люди все дурее, и все беднее города.
А ты чего ждала, Корея? Господства мирового, да? Что со своей ракетой сраной ты наконец обгонишь всех, кто гражданам с телеэкрана не брешет про сплошной успех?
Сидит Корея с жопой голой. Корейский люд в печали стих. И здесь не очень-то веселый сегодня получился стих. (Зато пока нам душу греет одна лишь светлая строка: пока всё это про Корею. Но ключевое здесь — пока.)
